Главный государственный праздник

[nastalgya]

Или война как стержень действительности России

23 февраля идеальный претендент на роль главного государственного праздника для нынешней России.
Во-первых, он про войну. Реальное содержание даты, повод для празднования забыты. Кто, с кем, за что бился в феврале 1918-го под Нарвой и Псковом? Очевидно, наши с ненашими. Возможно, с представителями агрессивного блока НАТО. Там же рядом Эстония, страна-член агрессивного блока.

И конечно, наши победили. 28 панфиловцев под предводительством царя-батюшки остановили их полчища. Эту, впрочем, версию доктор исторических наук Владимир Мединский пока не озвучивал, но непременно озвучит. Историю ведь тоже стремятся сделать историей войны, бесконечным парадом победы, в котором меняются только мундиры. Говорят, это способствует росту патриотизма и работает против раскола в обществе.

Война - стержень политической действительности для России третьего путинского срока. Война определяет повестку. Война прячется за любой новостью. Рассказами о войнах переполнялись в последние годы выпуски новостей. В одной из войн мы участвовали гордо и открыто, уничтожая в день по сто тысяч штабов запрещенной в России группировки ИГИЛ, в другой - не участвовали вовсе. Наши солдаты гибли на той войне, в которой мы не участвовали. И на той, в которой участвовали, гибли тоже.

Наши начальники регулярно рапортовали о готовности отразить любую агрессию. Представить себе страну, которая сегодня соберется в открытую нападать на Россию, затруднительно, но на то они и начальники, и фантазия у них побогаче нашей. Министр обороны Сергей Шойгу как раз на днях в очередной раз повторил положенное заклинание.

Пока оборонка ела бюджет, нам рассказывали (и продолжают рассказывать) о самом лучшем в мире оружии - нашем, естественно. Проговаривались даже, что Сирия - это не только братская страна, где мы по приглашению законного правительства сражаемся с мировым злом, но еще и прекрасный полигон для демонстрации наших военных достижений. Проговаривались, не замечая, что с точки зрения этики такие рассуждения выглядят не вполне безупречно.

Во-вторых, 23 февраля - праздник гибридный, как все наши войны. День армии несуществующей страны. Советский праздник, легко переживший ту самую величайшую геополитическую катастрофу. Бурно отмечаемый в офисах - теми, кто от армии успешно откосил. День защитника Отечества, который давно следовало бы переименовать в День нападающего с учетом всего, что было за последние годы сказано про радиоактивный пепел.

Апофеозом гибридности - обязательный на обязательном праздничном концерте попсовик-затейник второго, а то и десятого эшелона, который, обрядившись в шинель времен Первой мировой, исполнит нетвердым голосом какую-нибудь песню времен Великой Отечественной. Важнее дня и не придумаешь, главнее государственного праздника у нас нет.

Есть зато ощущение, что вся эта военная мишура - как ружье на сцене из затасканного афоризма. Трудно удержаться и не напасть на кого-нибудь, так отчаянно, с таким надрывом готовясь защищаться. Ах да, впрочем, мы ведь уже не удержались. Это печалит, а способов лечить печаль у нас по традиции два, впрочем, совместимых: стакан и телевизор. И телевизор - вещь, между прочим, для нынешнего режима даже более важная, чем ядерные боеголовки, - действительно способен подарить утешение.

На всех каналах перед праздником (перед главным государственным праздником) мелькали анонсы. В одном из таких анонсов обещали защитникам Отечества, что напрягаться им в праздник не придется - за них поработает Мила Йовович. В другом - предлагали не злить 23 февраля Уилла Смита. И дальше - кадры из Дня независимости, пылающие НЛО устилают землю, будто листья в аллеях осеннего парка.

Ушлые телевизионщики, как нельзя лучше, знают свою аудиторию. То есть нас и прочих офисных и неофисных защитников Отечества. Как бы мы ни пугали мир патриотическими речами, а видеть хотим все же истребление инопланетян и зомби в исполнении актеров из стран агрессивного североатлантического блока.