Корпоративное государство

[nastalgya]

И церковь

Совсем недавно в России было модно говорить о клерикализации общества - политическое похолодание 2012 года и сформулированный Владимиром Путиным запрос на "духовные скрепы" неминуемо должен был привести к росту влияния церкви. Но, видимо, это тот самый важный диалектический закон, о котором почему-то все всегда забывают.

Одностороннего влияния не бывает в принципе, любое влияние взаимно. Сделавшись влиятельной общественной силой государственного масштаба, церковь столкнулась с риском самой превратиться в государственную корпорацию или министерство. Все ждали клерикализации общества, а получили огосударствление церкви.

Сегодняшняя Россия очень похожа на корпоративистские государства Европы начала и середины XX века. Во главе стоит вождь, а все сферы общественной жизни монополизированы и возглавляются вождями поменьше от Сергея Шойгу до Игоря Сечина. Церковь стала просто одной из таких корпораций. И патриарх, если рассматривать его в контексте общероссийской, а не церковной системы - просто один из корпоративных вождей. Трудно найти в церковной практике сегодня что-то, что позволяло бы считать ее независимым или хотя бы отдельно стоящим институтом - нет, это именно часть системы

Невозможно представить себе патриарха выступающим против российской политики в Сирии или на Украине. Или возвышающим свой голос в защиту очередной жертвы полицейского или судебного произвола. Нет, подобное фрондерство противоречит корпоративным правилам, и оно полностью исключено. Даже одиозный спикер РПЦ отец Всеволод Чаплин, в какой-то момент начавший вести себя так, будто у него есть право на собственное, пусть и лоялистское, мнение, оказался за бортом РПЦ. Корпоративный дух против святого духа - кто сильнее? Вопрос риторический.

Молодежные форумы, социальные сети и рукопожатия с роботами - церковь делает многое, чтобы производить самое современное и прогрессивное впечатление, привлекая к себе внимание невоцерковленной и скептически настроенной аудитории. Но маркетинг может быть успешен только в том случае, когда маркетологам есть что продавать. А в этом смысле ведомство патриарха Кирилла давно выглядит неубедительно. О духовности лучше расскажет Владимир Путин, о роботах - Дмитрий Медведев, о подвигах в кино - Владимир Мединский, о роли женщины в обществе - Елена Мизулина.

В этой компании патриарх вряд ли может претендовать на какую-то особую роль. В конце концов, он не Рамзан Кадыров, и собственного ресурса, с которым должен бы был считаться Кремль, у него нет. Смыслы и идеи в корпоративной иерархии производятся в централизованном порядке, и права на самодеятельность ни у кого нет, даже если руководитель одной из корпораций одет не в цивильный костюм.

Это хорошая новость для тех, кто опасался клерикализации России и превращения ее в православный Иран - нет, духовное лидерство в российском государстве монополизировано Кремлем, и церковь не может выйти за пределы отведенной ей резонерской роли.