Русская идея как зеркало большевизма

[nastalgya]

Или богоискательство в... революции

Казалось бы, нет ничего столь несовместимого по природе, как безбожный большевизм и русская религиозная философия. После революции разные апологеты "русской идеи" получили удобный повод развести по разные стороны баррикад красивые теоретические построения русских философов-богоискателей и социальные эксперименты коммунистических вождей. Тем самым они как бы открестились от преступлений большевиков, сделав вид, будто не имеют ничего общего с их безбожной идеологией.

Таким образом, получалось, будто главная проблема социалистических преобразований заключалась именно в том, что они осуществлялись в демонстративном отрыве от христианских нравственных принципов, принятых основателями русской религиозной философии в качестве "безусловных начал нравственности". Следовательно, если бы социализм осуществлялся в согласии с этими началами, то мы могли бы увидеть построение реального рая на земле, к чему, собственно, и призывали русские философы.

Коммунисты же, якобы, исказили и "извратили" этот идеал, отказавшись от его подлинных духовных основ, из которых, собственно, и вытекает само стремление русского человека преобразить мир, утвердив в нем нетленную "христианскую правду". Поэтому любой русский патриот, обращенный (как он считает) к православной традиции, отказывается воспринимать сталинский ГУЛАГ как предельное и наглядное воплощение нашего мессианства.

Сегодня мы с некоторой иронией отмечаем появление разных вариаций "ракетно-ядерного православия", когда наиболее горячие патриоты к традиционным христианским символам подмешивают красные флаги, серпы-молоты и портреты товарища Сталина. Нередко можно услышать, будто подлинное христианство - это и есть "социализм" (и даже "коммунизм"), и сами большевистские преобразования осуществлялись в нашей стране в силу сугубо христианского отношения к миру.

В действительности, расхождение между марксизмом и русской религиозной философией не столь уж велико, как кажется на первый взгляд. По большому счету, именно социализм и был тем общим знаменателем, что объединял русских богоискателей всех мастей - от рафинированных интеллектуалов до религиозных сектантов. Скорее всего, мы имеем дело лишь с РАЗНЫМИ УРОВНЯМИ понимания и вербализации единых мессианских настроений.

Высшая цель прогресса, по Соловьеву, - это всецелое "осуществление" христианства в мире, вхождение в эпоху Богочеловека, когда вся жизнь людей будет строиться на "безусловных началах нравственности". Приблизить этот светлый час поможет интернациональное священство, централизованное и объединенное "в лице общего Отца всех народов, верховного первосвященника". Как видим, здесь уже замаячил священный образ товарища Сталина.

Чтобы достигнуть идеала совершенного единства, - пишет Соловьев, - нужно опираться на единство не совершенное, но реальное. Прежде чем объединиться в свободе, нужно объединиться в послушании. Чтобы возвыситься до вселенского братства, нации, государства и властители должны подчиниться сначала вселенскому сыновству, признав моральный авторитет общего отца.

Соловьев спешит "обрадовать" русский народ тем, что на его долю выпадает почетная роль показать всему миру наглядный пример такого "вселенского сыновства", то есть из высших нравственных побуждений покориться Отцу народов. Поэтому русский народ должен совершенно бескорыстно взвалить на себя бремя служения великому идеалу, строя свою жизнь по примеру христианских аскетов.

Поскольку аскетические требования, считает он, должны стать всеобщими, то "совершенная жизнь" каждого человека напрямую связана с отказом от мясной пищи, с ограничением сна (не более шести часов в сутки) и даже с ограничением дыхания (именно так!). А теперь на минуточку представьте себе общество, где указанные требования довели до обязательного исполнения, и вы получите абсолютный ГУЛАГ.

Именно поэтому "русская идея" утвердилась в материалистической версии большевиков, а не в мнимо христианском облачении религиозных философов. Сталинский ГУЛАГ был подкреплен индустриальной мощью и невообразимым количеством танков и самолетов. Большевики были маниакально одержимы ровно настолько, насколько они были преданы мессианским идеям. Их назойливый "материализм" не имел ничего общего с духом прагматизма и утилитаризма

Никакими экономическими и социальными причинами невозможно объяснить столь крутой поворот страны в сторону построения нового общества. Тот факт, что этот процесс вышел за рамки банальных социально-экономических и политических реформ, красноречиво свидетельствует о его религиозной подоплеке (о чем уже написано немало). И русские богоискатели, естественно, внесли свою посильную лепту в нагнетание этого массового безумия.