Суверенитет покемонов

[nastalgya]

Или почему власть боится виртуальной реальности

Вот уже третью неделю в Москве, в двух шагах от святая святых русской власти - комплекса зданий Администрации президента на Старой площади, в Ильинском сквере у метро Китай-город идет несанкционированная властями акция. Каждый день, в особенности ближе к ночи, в сквере собираются сотни человек, садятся на скамейках и на траве, уткнувшись в экраны своих смартфонов, знакомятся, тихо переговариваются, отходят за напитками и едой и возвращаются на прежнее место.

В темноте между деревьев и кустов светятся сотни экранов. Нет, это не оппозиционная акция Оккупай Китай-город - это охота на покемонов. Всю ночь в сквере идет своя, понятная лишь посвященным жизнь; по Ильинскому проезду проносятся редкие машины. В здании напротив горят окна за белыми жатыми шторками, которые, кажется, остались со времен, когда тут был ЦК КПСС - в Администрации президента идет ночное совещание. Разделенные забором под охраной ФСО, здесь встречаются две цивилизации, две концепции пространства - мир государственности и мир покемонов.

В отличие от вегетарианского 1996-го (когда вышел первый вариант игры Pokemon для системы Game Boy и сама мысль о законодательном регулировании компьютерной игры могла показаться смешной) российская власть увидела в покемонах угрозу национальной безопасности. Депутат Госдумы от КПРФ Борис Вороненков обратился к ФСБ и Минкомсвязи с просьбой запретить в России игру, разработкой которой, по его мнению, занимались спецслужбы США с целью ведения разведки и получения доступа к труднодоступным объектам.

С депутатом-коммунистом солидарен сенатор Франц Клинцевич, предложивший запретить играть в церквях, тюрьмах, больницах, а также на кладбищах и на территории мемориалов. Предсказуемо выступил и министр культуры Владимир Мединский, заявив, что культура и покемоны не имеют ничего общего. Игры он сравнил с существами из романов Стивена Кинга - лангольерами, которые уничтожают реальность.

Здесь можно было бы в очередной раз высмеять российских угрюм-бурчеевых и скалозубов, которые душат все живое и прогрессивное. И поговорить об особом периоде острой паранойи в истории России, власть в которой захватили силовики, что всюду ищут заговоры и угрозы, дабы с выгодой продать их населению и верховному правителю. Все это будет отчасти правильно - но пикантность ситуации заключается в том, что все они нутром совершенно правильно чувствуют угрозу своему существованию. Смешные мультяшные покемоны возвещают пришествие другой реальности, в которой нынешней российской власти - как и любой другой - попросту нет места.

В конце XX века с появлением компьютерных сетей идея территориального суверенитета получила первый серьезный удар. Сеть распределена и трансгранична, транзакция может быть отдалена от сервера. Пространство теряет привязку к месту, появляется так называемое пространство потоков - интернет, глобальный финансовый рынок в реальном времени, спутниковое ТВ. Но стационарный компьютер все еще был привязан к кабелю, провайдеру, IP, поддавался контролю и учету.

С появлением мобильного интернета все эти ограничения снимаются. Человек отвязывается от проводов, провайдеров, зоны покрытия, национальных операторов: со своим смартфоном и планшетом он напрямую связан с миллионами других пользователей и с глобальной информационной оболочкой. На наших глазах рождается новая картография - без границ, государств и привычных институтов. Это карта Google Maps в режиме реального времени, в которой человек со своим гаджетом привязан к безличному спутнику GPS, превращается в анонимную точку координат на глобальной карте.

И тут появляются покемоны как агенты этого нового пространства, и с ними - новая картография реальности, новая навигация, не привязанная даже к названиям улиц. В интерфейсе Pokemon Go нет названий улиц, есть только безымянные кварталы и перекрестки со специально отмеченными программой местами. Игра избавляется от диктата линейной картографии эпохи модерна с ее иерархиями, границами, властными институтами, территориальными регламентами, административными режимами.

Миллионы людей идут по улицам, как если бы их (улиц) не существовало, двигаются по альтернативной карте, порой не замечая автомобилей, деревьев, заборов, стражей порядка. И здесь кроется реальная угроза власти. Pokemon Go и другие игры и программы, построенные на том же принципе, - это глобальный оккупай, это переосмысление урбанизма, границ и рамок города и радикальное присвоение общественного пространства, это десакрализация мест (музей Холокоста в Вашингтоне запретил ловить покемонов на своей территории) и круглосуточный флешмоб, монстрация без очевидных политических целей.

Хотя до политики тут рукой подать. Сам город, полис - предмет политики и общественного договора, и его переформатирование новой картографией - акт политизации. Pokemon Go - это вызов территориальным расколам и разделениям. На Западном берегу реки Иордан палестинцы помещают покемонов за пограничную стену или в израильские поселения, и при попытке поймать их появляется предупреждение: ошибка апартеида. Не удивлюсь, если покемоны обнаружатся и в секретном бункере Ким Чен Ына или в лагерях боевиков Исламского государства.

Да, покемоны - всего лишь игра, всего лишь мода, которая рано или поздно схлынет. Но они - лазутчики из будущего, предвестники дополненной реальности, которая с каждым днем будет все сильнее захватывать наше воображение, наши коммуникации, наши города и улицы, как не снилось никакой НАТО и никакому ИГ.

Притом что выстроить кордоны против этой реальности, отгородиться от нее не сможет никакое государство. Все больше пользователей будут перемещаться на карту, неподвластную законам суверенитета и гражданства. И в этом текучем и гибком пространстве они будут проводить все больше времени, зарабатывать и тратить деньги, влюбляться и терять, жить по собственным законам.

Дополненная реальность все сильнее будет менять настоящую, хотя есть ли она, настоящая? Вот уже любители Игры престолов, разочарованные в обоих кандидатах на президентских выборах в США в 2016 году, создали свою политическую партию. И государству вскоре придется самому уходить в дополненную реальность, создавая там собственные виртуальные объекты.

В городах будут пересекаться разные, часто противоречивые слои дополненной реальности, пользователи будут мигрировать между ними или жить в нескольких из них одновременно. Государство со временем окажется лишь одним из слоев этого фиджитал-мира (гибрида physical и digital), причем далеко не самым интересным. И люди, проходя по Охотному Ряду или Лубянке, даже не будут подозревать, что в одной из реальностей здесь находятся Госдума и ФСБ. А увидят лишь убежища покемонов, причём даже не самых продвинутых и прокачанных, и, покачав головой, пойдут дальше.